Задание №2376

(1)Александра Ивановна... (2)Может быть, любовь к первой учительнице, если вам на неё повезло, так же необходима и естественна, как и первая любовь вообще?

(3)Вспоминая свои чувства к Александре Ивановне, я думаю, что в моей любви к ней каким-то образом нераздельно слились два чувства — любовь к ней именно, такому человеку, каким она была, и любовь к русской литературе, которую она так умело нам раскрывала.

(4)Она почти каждый день читала нам что-нибудь из русской классики или несколько реже что-нибудь из современной литературы.

(5)Осталось в памяти чтение «Капитанской дочки» Пушкина, как минуты сладчайших переживаний. (6)Если в области духа есть чувство семейного уюта, то я его впервые испытал во время чтения этой книжки, когда в классе стояла мурлыкающая от удовольствия тишина.

(7)Недавно, читая записки Марины Цветаевой «Мой Пушкин», я вспомнил наши чтения «Капитанской дочки» и удивился несходству впечатлений. (8)Мятежную душу будущего поэта поразил в этой книге Пугачёв, он показался ей таинственным, заманчивым, прекрасным. (9)Меня же, как сейчас помню, больше всего поражал и радовал в этой книге Савельич. (10)Не только меня, я уверен, и весь класс. (11)Как? — могут удивиться некоторые ценители литературы, — тебе понравился холоп и раб Савельич? (12)Да, именно Савельич мне понравился больше всех, именно появления его я ждал с наибольшей радостью. (13)Более того, решаюсь на дерзость утверждать, что он и самому автору, Александру Сергеевичу, нравился больше всех остальных героев.

(14)Дело в том, что рабство Савельича — это только внешняя оболочка его сущности.

(15)Во время чтения «Капитанской дочки» мы это всё время чувствовали, и потому его рабская должность, если можно так сказать, нам никак не мешала. (16)Что же в нём было прекрасного, заставлявшего любить его вопреки ненавистному нам рабству и холопству?

(17)Была преданность. (18)Величайшее чувство, красоту которого Пушкин столько раз воспевал в стихах. (19)Ненасытный, видно, так голодал по этому чувству, особенно в его материнском проявлении, что, посвятив столько стихов своей няне Арине Родионовне, он решил и в прозе, уже в облике Савельича, создать ещё один образ материнской преданности.

(20)Савельич — это то чувство, которое всю жизнь Пушкин так ценил в людях. (21)И, наоборот, предательство, коварство, измена всегда заставляли его или в ужасе бежать, или корчиться с пристальным отвращением. (22)Наверное, страшнейшей казнью для поэта было бы, связав по рукам и ногам, заставить его, бессильного вмешаться, наблюдать за картиной предательства.

(23)В образе Савельича Пушкин устроил себе пир, который не всегда мог позволить себе в жизни. (24)Тут преданность выступает во всех обличиях. (25)Преданность — готовность отдать жизнь за жизнь барчука. (26)Преданность — готовность каждую вещь его беречь, как собственную жизнь и даже сильнее. (27)Преданность, творящая с робким человеком чудеса храбрости. (28)И, наконец, преданность, доходящая в своём ослеплении до того, что Савельич затевает с Пугачёвым разговор о злосчастном зипуне, когда его любимец находится на волоске от виселицы.

(29)Но Пушкину мало и этого. (30)Комендант Белогорской крепости предан царице точно так, как Савельич своему барчуку. (31)Жена коменданта, такая же ворчливая, как Савельич, сама предана до последнего часа своему мужу, как предан своему барину Савельич. (32)То же самое можно сказать о Маше и о юном Гринёве. (33)Одним словом, здесь торжество преданности.

(34)И вот эта идея преданности с неожиданной силой погружала нас в свой уют спокойствия и доверия, уют дружеского вечернего лагеря перед последним утренним сражением.

(35)Мы ведь тоже преданы своему милому, ещё кудрявоволосому барчуку, чей портрет висит на стене нашего класса.

(36)Мы ещё дети, но уже, безусловно, думаем (может, именно потому, что дети) об этом грядущем последнем сражении со старым миром. (37)Пусть мы его представляем смутно, но в этом ожидании заложено то организующее, то духовное начало, без которого нет жизни.

(38)То, что мы собираемся делать завтра, делает нас сегодня такими или иными людьми.

(39)Идея преданности идее, а следовательно, и друг другу, была самым человечным сегодняшним воплощением нашего завтрашнего дела.

(40)Может быть, именно поэтому чтение «Капитанской дочки» производило тогда такое сладостное, такое неизгладимое впечатление.

(По Ф.А. Искандеру)

Фазиль Абдулович Искандер (1929-2016) — русский и абхазский писатель и поэт.