Задание №2356

(1)Городок был маленький, в мирное время, услышав его название, наверное, переспрашивали и вспоминали: где это? (2)Не то под Москвой, не то на Волге... (3)Но сейчас, в начале декабря сорок первого года, его имя гремело, как музыка. (4)Город, отбитый у немцев! (5)К этому ещё не привыкли.

(6)Его взяли после короткого ночного боя два полка 31-й стрелковой дивизии. (7)Своим успехом они были обязаны главным образом соседям — прорвавшейся левее их километров на пятнадцать в глубину дальневосточной дивизии и танкистам Климовича. (8)Танкисты ещё вечером перерезали немцам пути отхода, вынуждая их либо драться в окружении, либо немедля отступать, бросая всё, что разом не стронешь с места. (9)Городок и его окрестности были забиты брошенными немецкими машинами — тылами моторизованной дивизии.

(10)Ожидая, пока приготовят повязку, Климович закрыл глаза. (11)Целый месяц, пока его бригаду перебрасывали с места на место, не спал больше часа подряд. (12)Да, впору было заснуть, но сон только почудился и не пришёл: слишком уж он взвинчен был происходившим; и в какую бы внешне непробиваемую броню привычки к своему военному делу ни был закован, а всё же началось наступление, и оказалось, что человеку трудно переживать не только одно горе. (13)Радость, когда она большая, тоже трудно пережить! (14)И она от тебя требует всех сил, и от неё тоже устаёшь.

(15)Конечно, эти ребята с Дальнего Востока, вчера впервые вступившие в бой и с ходу на пятнадцать километров толкнувшие немцев, разом испытали такое счастье, которому позавидует всякий военный человек, а всё же до конца понять то, что испытал Климович, они не могли. (16)Только тот, кто был унижен и оскорблён отступлениями и окружениями, только тот, кто, облив последними крохами бензина свой последний танк и оставив за собой щемящий душу прощальный чёрный столб дыма, повесив на шею автомат, неделями шёл через леса, вдоль дорог, по которым гремели на восток немецкие танки, — только тот мог до конца понять Климовича — понять всю меру жестокого наслаждения, испытываемого им с той минуты, когда он вчера на рассвете прорвал оборону немцев и пошёл крушить их тылы, и до той минуты, когда по дороге сюда, в медсанбат, он пронёсся по городу, забитому брошенными машинами, засыпанному пущенными по ветру немецкими штабными бумагами.

(17)Днём он с несколькими танками нарвался на отступавшую артиллерийскую колонну и первыми же удачными выстрелами по голове и хвосту закупорил дорогу. (18)Сначала немцы разбежались, но потом, надо отдать им должное, пришли в себя, развернули несколько орудий и под прикрытием огня даже пробовали подобраться к танкам. (19)В конце концов атаковавших немцев перестреляли, орудия разбили, грузовики зажгли, а когда потом наскоро подсчитали, оказалось, что уничтожили целый артиллерийский полк. (20)Такого на памяти Климовича не было с начала войны.

(21)Уже ночью он выскочил на немецкую автоколонну; она, светя фарами, ползла сквозь метель. (22)Шофёры разбежались по лесу, бросив машины с зажжёнными фарами и работающими моторами, а солдаты немецкой дивизии сыпались из кузовов в снег и поднимали руки. (23)Тогда, в июне, они и думать не думали, что такое когда-нибудь будет, а сейчас, в декабре, всё-таки пришлось научиться. (24)А утром он брал укреплённый узел уже далеко в глубине немецкой обороны и своими глазами видел, как из окопов поднимается и бежит, бежит перед нашими танками немецкая пехота. (25)Он сам был в этой атаке и видел бегущих фашистов и в двухстах, и в двадцати метрах перед собой; бил им в спину из пулемёта и видел их повёрнутые на бегу лица...

(26)Его память за время войны была обременена таким количеством страшных воспоминаний, что другому человеку, не пережившему всего, что он пережил, каждого из этих воспоминаний, наверно, хватило бы на целую жизнь. (27)Говорят, что такие вещи закаляют душу. (28)Это, конечно, верно. (29)Но, закаляя, они в то же время и ранят её. (30)И живёт и воюет дальше человек с душой, одновременно закалённой и израненной. (31)И это две стороны одной и той же медали, и, что бы там ни говорили, никуда от этого не денешься.

(32)И даже такие воспоминания, как сегодняшнее утро и немцы, бегущие перед танком и оборачивающиеся на бегу, чтобы увидеть, близко ли за спиной смерть, — даже эти воспоминания не только закаляли, но и ранили душу. (33)Потому что всё-таки сидело в памяти это мгновенно возникшее перед танком и так же мгновенно исчезнувшее человеческое лицо с его безмолвным криком: «Не надо!.. (34)Боюсь!..» (35)Сидело в памяти, не уходило, тоже было частью того чувства победы, которым жил Климович. (36)Иногда человеку кажется, что война не оставляет на нём неизгладимых следов, но если он действительно человек, то это ему только кажется...

(По К.М. Симонову)

Константин Михайлович Симонов (1915-1979) — русский советский прозаик, поэт и киносценарист. Общественный деятель, журналист, военный корреспондент